Семен Новопрудский, заместитель главного редактора газеты «Время новостей»
Время от времени в русском языке появляются новые слова и обороты речи, порожденные экономической реальностью. Так после «ваучера» в наш язык пришел «дефолт», а «обманутых вкладчиков» сменили «обманутые дольщики». Но если с ваучерами и дефолтом страна давно разобралась, а обманутые вкладчики в большинстве своем смирились с прогоревшими сбережениями, получив частичные компенсации от государства, судьба обманутых участников долевого жилищного строительства по-прежнему неясна. И, пожалуй, нет в нынешней России более распространенного повода для акций протеста, чем митинги или голодовки обманутых дольщиков.
Главный вопрос — простой и жестокий: должно ли государство помогать дольщикам и если должно — как именно. Причем, принципиально важно не просто помочь конкретным людям, оказавшимся в беде (а это именно житейская беда), но и создать правовые, политические, экономические условия, при которых подобные ситуации, по крайней мере, в нынешних масштабах, стали бы невозможными.
Эпопея с обманутыми вкладчиками банков и финансовых «пирамид» привела к серии громких уголовных процессов (самые известные — против Сергея Мавроди, отца-основателя «МММ», Валентины Соловьевой, матери «Властилины» и создателей компании «Хопер-инвест», тогда как владельцы и руководители крупнейших разорившихся банков практически ушли от ответственности). Государство создало Агентство по реструктуризации кредитных организаций и приняло закон о гарантировании банковских вкладов. То есть, частично взяло на себя ответственность за судьбу, простите за слово, лоханувшихся граждан, возместив им часть ущерба и создав механизм смягчения последствий возможного повторения банковских кризисов. Хотя, конечно, от появления новых финансовых «пирамид» и возможности разорения банков сами по себе эти меры не спасают, да и не должны спасать: граждане везде и всегда несут личную ответственность за использование своих сбережений, и это нормально. Тем не менее, мы уже давно не видим пикетов обманутых вкладчиков. И если представители власти сами не организует банковский кризис (как это чуть не сделал летом 2004 года нынешний премьер-министр Виктор Зубков своими заявлениями о наличии неких «черных списков» неблагонадежных банков), в обозримом будущем не увидим. То есть, принципиально это проблема решена.
Ситуация с дольщиками и похожа на ситуацию с вкладчиками, и отличается от нее. С одной стороны, это такие же жертвы собственной доверчивости и коварства или неграмотного бизнеса коммерческих структур — только не банков, а компаний-застройщиков. С другой, остаться без сбережений все-таки не так страшно, как без крыши над головой, а среди несчастных дольщиков немало людей, которые находятся именно в таком положении. Проблема государства заключается в том, что просто полностью компенсировать всем дольщикам затраты на так и недостроенное жилье если и возможно, то социально опасно: это будет четким сигналом как для недобросовестных строительных фирм, так и для граждан, что государство все равно подстрахует в случае любого обмана населения на первичном рынке жилья. Ограничиваться карательными мерами, давая создателям строительных финансовых «пирамид» сроки за мошенничество в особо крупных размерах, тоже неправильно. Показательных процессов в таком деле не бывает: дашь слишком большие сроки — застройщики вообще уйдут с рынка, дашь маленькие — не поверят в неотвратимость наказания, что вполне естественно с нашим избирательным судопроизводством. Опять же, появление обманутых дольщиков почти всегда результат деятельности местных чиновников, практически повсеместно «забетонировавших» рынок жилья для своих компаний и пытающихся ввергать застройщиков в непомерные расходы.
Значит, надо создавать законодательство, которое исключало бы или хотя бы сводило к минимуму монополизм региональных властей на рынке жилья. Разумеется, расследовать деятельность недобросовестных застройщиков и чиновников, чьи действия или бездействие могло привести к появлению обманутых вкладчиков. И, в качестве третьей комплексной меры, разработать четкий механизм компенсации дольщикам потерянных сбережений — может быть, не стропроцентной, но весмой для людей.
Рынок жилья — субстанция политическая. Если обманутых дольщиков по всей стране будет становиться все больше и больше, можно автоматически увеличивать на их число протестный электорат. Хотя бы поэтому, а не только из человеколюбия и заботы о простых гражданах федеральные власти должны считать проблему обманутых дольщиков своей, а не только местных властей и самих пострадавших. Возможно, тогда проблема обманутых дольщиков исчезнет из нашей жизни. А вместе с ней исчезнет очередной печальный оборот речи, фиксирующий экономические ошибки страны, долго и мучительно осваивающей жесткие, но объективные законы рынка.